Среди русских деревянных колоколен подавляющее большинство составляют сооружения, имеющие срубные основания и каркасный верх. Однако известно и несколько столбовых колоколен, например, девятистолбная звонница в селе Ракулы, пятистолбная — в селе Кимжа и звонница в селе Долгощелье, позднее перестроенная, но первоначально тоже имевшая столбы. Все эти постройки хорошо известны, но, к сожалению, утрачены.
      По-видимому, единственным сохранившимся подобным сооружением остается звонница в деревне Сакулинская Красноборского района Архангельской области. На окраине деревни на высоком левом берегу Двины стоит часовня Георгия Победоносца 1876 г. Она представляет собой прямоугольный объем, покрытый на два ската с главкой наверху. К нему примыкают узкие сени с крыльцом. Казалось бы, в этой постройке нет ничего примечательного. Однако с западной стороны к часовне примыкает звонница, привлекшая наше внимание. Сейчас часовня сильно обветшала, колокольня понесла более значительные утраты. В неразрушенном состоянии вся постройка зафиксирована на фотографиях 1971 г. ¹
      В основе колокольни – четыре вкопанных в землю столба толщиной до 40 см в комле. На старых фотографиях колокольня имеет обшивку, которая сейчас практически полностью исчезла и обнажила конструктивную основу. Между столбами находится два перекрытия – моста. Вход в часовню осуществлялся через колокольню с северной стороны сквозь широкий проем. Чтобы попасть на первый мост колокольни, надо было подняться по лестнице в сенях и пройти по чердаку. На первом мосту уложен настил из плах, на втором – настил из слегка изогнутых дугой досок. С нижнего моста на верхний ведет внутренняя лестница. Столбы колокольни – гладкие, круглые, только в части яруса звона отесаны на восемь граней.
      Конструктивное устройство звонницы неоднородно: встречаются и толстые бруски, и тонкие доски, вторично использованные элементы. Следы на обвязке верхнего моста указывают на существование ограждения в виде тонкого балясника, и, вместе с тем, вертикальные пазы на столбах говорят о том, что оно было сплошное, тесовое. Такие же следы от балясника замечаем и на брусках, которые служат тетивами лестницы. Следовательно, эта лестница позднейшая, сделанная с использованием старого материала. На восточной стороне площадки звона имеются следы от двух промежуточных столбов, тогда как по остальным сторонам стояло только по одному столбу. Похоже, что здесь был вход. Кроме того, крыша над крыльцом является позднейшей вставкой.
      Многое в соединении часовни и колокольни непонятно. Они конструктивно не связаны и могли быть построены в разное время. Заманчиво сделать предположение, что звонница старше часовни, но есть ли для этого основания?
      Звонница явно перестраивалась, возможно, с некоторым изменением внешнего облика. Ее перестройки надо изучать во взаимосвязи с часовней. Похоже, что в 1876 г., когда была построена часовня, нынешней крыши над ее крыльцом не было, и на этом месте был какой-то вход на площадку звона. Можно предположить, что тогда и колокольня не имела обшивки. В начале ХХ в. было произведено поновление часовни. Колокольня получила обшивку, внешне соединившись с часовней в одно здание.
      К деталям, сохранившимся от первого строительного этапа, очевидно, относится обвязка верхнего моста со следами балясника. Среди них же, наверное, и наиболее толстые плахи пола нижнего моста. Возможно, элементами перекрытий были стойки-плахи, установленные между мостами. Можно также предположить, что верхняя обвязка и конструкция покрытия первоначальны. Здесь использованы толстые бруски, похожие на те, что имеют гнезда от балясин. Осматривая столбы над первым мостом, мы не находим следов ограждения. Кажется неправдоподобным, что бы мост был без ограждения. Поэтому либо его не было вовсе, либо менялись столбы.
      В любом случае, имеющихся данных натурного обследования недостаточно для того, чтобы четко представить первоначальный облик звонницы и раскрыть ее строительную историю. Пока представляется наиболее вероятным, что колокольня была построена одновременно с часовней в формах, близких к существующим ныне.
      В результате последней перестройки колокольня приобрела достаточно заурядный облик. Зашитая досками нижняя часть создавала тяжеловесный объем. На западной стене было единственное окно с арочной перемычкой. Ограждение верхнего яруса было сделано, видимо, из горизонтальных досок, забранных в пазы между столбами. Простую форму невысокого четырехскатного покрытия оживляли традиционные резные «пики» на окончаниях кровельных досок. Постройку завершал крест или шпиль с крестом.
      Звонница в Сакулинской очень проста по конструктивному устройству и не столь выразительна по архитектуре, как выше названные столбовые колокольни. Тем не менее, сейчас она является уникальным памятником в силу того, что она осталась единственным сооружением типологически близким древним звонницам на столбах.
      Самой развитой по своему устройству и сложной подобной постройкой была, безусловно, колокольня в селе Ракулы. Она имела девять столбов (восемь по периметру и один в центре) и два моста. Завершалась она также сложным пятишатровым покрытием. Датировка колокольни точно не известна, некоторые исследователи склонялись к тому, что она относилась к XVII в.² Более правдоподобно предположение, что она была построена одновременно с Покровской и Воскресенской церквями в 1763 г.³ В начале ХХ в. колокольня была реконструирована путем обстройки столбовой конструкции срубом.
      Колокольня в селе Кимжа конструктивно проще – она имеет четыре столба по краям и один в центре. Очень лаконично шатровое завершение с крупной главой. Мосты имели ограждение в виде балясника. Все детали колокольни зафиксированы в обмерах Ф.Ф. Гороностаева.⁴ Склонение боковых столбов здесь выражено отчетливее. По художественному образу кимженская колокольня, пожалуй, наиболее выразительна. Время ее постройки определено между 1824 и 1834 г.5
      Колокольня в селе Долгощелье согласно исследованиям А.Т. Яскеляйнена первоначально была также пятистолбным открытым сооружением и имела три моста. При перестройке ориентировочно во второй половине XVIII в. каркасная конструкция была частично утрачена и оказалась скрытой внутри сруба. С учетом позднейших реконструкций первоначальная столбовая колокольня датируется XVII – первой половиной XVIII в.⁶
      Перечень известных столбовых колоколен можно дополнить постройкой в Лявлинской пустыни, о которой известно только по порядной записи 1667 г. Крестьянин Сийского монастыря Симеон Алексеев подрядился у того же Сийского монастыря построить колокольню «деревянную на пяти столбах о двоих полатех с решетками и з двумя лесницами … а на ней покрыть кровля шатровая на четыре угла стоячим тесом». ⁷ По этому описанию было выполнено схематичное изображение строившейся колокольни, хотя, надо понимать, оно весьма условно и даже не имеет точного масштаба.
      Можно также упомянуть небольшую звонницу в селе Усть-Паденьга. Она похожа на звонницу в Сакулинской, но устройство ее совсем упрощено: четыре столба, низкая четырехскатная кровля с крестом, один мост (насколько можно понять по не очень четкой старой фотографии) без ограждения и без лестницы.⁸
      Итак, перед нами определенный тип построек, но, надо сказать, встречающийся достаточно редко. По сути, мы располагаем лишь тремя объектами (в Ракулах, Долгощелье, Кимже), в архитектуре которых ярко выражены типологические признаки: открытая столбовая конструкция с системой перекрытий, характерное схождение боковых столбов, можно еще добавить центрическое покрытие. Каково же место рассматриваемого типа в развитии русского деревянного зодчества?
      Русские деревянные сооружения для подвески колоколов обладают самыми разными решениями. Наряду с перечисленными столбовыми колокольнями известны и значительно более простые: на одном или двух столбах. В.П. Орфинский отмечает длительное сосуществование разностадиальных деревянных звонниц и объясняет это разнородным их происхождением. Одни из них (на столбах) генетически связаны с византийскими бильницами, другие (срубные) – с крепостными башнями.⁹ Правда, это не исключает и конвергентности, особенно когда дело касается возведения простейших сооружений. Для установки одного-двух столбов для подвески колоколов, а то и одного колокола, не обязательно нужны образцы и влияния.
      В развитии колоколен справедливо отмечается тенденция к усилению роли срубных конструкций.¹⁰ Подтверждением того служат перестройки колоколен в Ракулах, Долгощелье и замена столбовой колокольни в Кимже более капитальной срубной надстройкой над сенями церкви. В.П. Орфинский как промежуточные варианты между столбовыми и срубными колокольнями рассматривает решения, где столбы достаточно глубоко, иногда до земли, вставлены в сруб.¹¹
      Рассмотренные нами столбовые колокольни должны занимать некое промежуточное положение между простейшими одно-двух столбными сооружениями и обычными колокольнями на срубном основании с вставленными в его верхнюю часть столбами, поддерживающими покрытие. Вроде бы так, но смущает малочисленность рассмотренных примеров и неубедительность решений, свидетельствующих об эволюционном переходе от столбовых конструкций к срубным. В срубных колокольнях мы практически не находим четырехстолпных вариантов и уж тем более пяти или девятистолбных, подобно тому, что было в Ракулах. Среди форм срубных оснований преобладают восьмерики на четверике, восьмерики и реже – шестигранники. Соответственно и количество столбов яруса звона было (включая центральный столб) семь, девять или в особо крупных сооружениях – семнадцать. Сужающихся кверху срубов подобно столбовым конструкциям мы не встречаем вообще. Напротив, характерные для срубных культовых построек повалы создают принципиально иной строй всего здания.
      Обратим более пристальное внимание на географию распространения известных нам столбовых колоколен. Наиболее развитые из них находились в приморских или расположенных недалеко от моря поселениях – в Ракулах, Долгощелье, Кимже. К этой же группе тяготеет и село Лявля. Конструктивно упрощенная звонница в Сакулинской удалена от моря, но находится на основном северо-русском торговом пути того времени.
      Таким образом, на северных окраинах страны в непосредственной близости от моря мы находим ряд необычных для русской строительной традиции сооружений. Само собой напрашивается предположение об иноземных влияниях. Перечисленные русские столбовые колокольни имеют определенное сходство с аналогичными северо-европейскими постройками.
      Во-первых, оно выражается в квадратной форме плана, независимо от количества столбов. Наиболее крупные северо-европейские колокольни имеют по периметру двенадцать столбов (по четыре с каждой стороны). Таковы колокольни в шведских поселениях Маттмар, Овикен, Троно и другие.¹² Есть примеры шведских колоколен и с восемью столбами по периметру, подобно тому, как это было сделано в Ракуле, - в поселениях Вемдален, Хеде.¹³
      Во-вторых, для северо-европейских столбовых колоколен характерен небольшой уклон столбов к центру, точно такой же, как мы наблюдаем на колокольнях в Ракуле и Кимже. Нигде более в русском деревянном зодчестве подобный прием постановки столбов не встречается.
      Заметим также, что шведские колокольни имеют между угловыми столбами по сторонам крестообразные раскосы. В точности такой же элемент мы обнаруживаем на звоннице в Сакулинской на западной стороне столбовой конструкции. Возможно, это случайное совпадение – строительная логика подсказывает одинаковые решения. Но может быть другие неизвестные нам северо-русские колокольни на столбах, построенные по подобию шведских, тоже имели аналогичные раскосы, последней репликой которых является деталь сакулинской постройки.
      Учитывая вышесказанное, пока единственным объяснением особенностей северо-русских столбовых колоколен представляются северо-европейские влияния. Жители северных окраин России могли познакомиться с европейским строительным опытом в период активных торговых связей через северные моря во второй половине XVI – XVII вв. Скандинавские столбовые колокольни действительно очень выразительны, поражают своей величиной, тектоничностью. Они вполне могли произвести сильное впечатление на наших соотечественников и побудить их воспроизвести у себя на родине нечто подобное.
      Разумеется, данное предположение лишь бегло высказанная идея. Вопрос влияний (возможно и взаимных) требует дальнейшего изучения и является очень перспективным научно-исследовательским направлением. Как мы видим, подобные столбовые сооружения на Русском Севере уже практически не сохранились, маловероятно, что какие-либо остатки еще будут обнаружены в натуре. Новый материал может быть найден при изучении архивных источников, что позволит выявить другие неизвестные примеры столбовых колоколен на северных приморских территориях и развить намеченную тему.

ПРИМЕЧАНИЯ

---

¹Ефремова С.А., Изотова М.А. Архитектурная сказка Красноборья: между прошлым и будущим. Архангельск, 2008. С. 67 (ссылка на источник подсказана А.В. Бокарёвым).
²Забелло С., Иванов В., Максимов П. Русское деревянное зодчество. М., 1942. С. 46, 195.
³Краснова З.В., Ткаченко Л.А. Особенности исследования и реставрации Воскресенской церкви в селе Ракулы Архангельской области // Сохранение памятников деревянного зодчества. Сборник научных трудов. М., 1989. С. 172.
⁴Там же. С. 194.
⁵Лютикова Н.П. «Шатровая о пяти главах…» (Новые материалы об Одигитриевской церкви в с. Кимжа Мезенского района Архангельской обл.) // Проблемы исследования, реставрации и использования архитектурного наследия Русского Севера: Межвуз. сб. Петрозаводск, 1989. С. 136-145.
⁶Яскеляйнен А.Т. Колокольня в Долгощелье: новое о старом памятнике // Народное зодчество: Сб. науч. трудов. Петрозаводск, 1992. С. 212-215.
⁷Автору, к сожалению, неизвестно местонахождение данного источника, выписка из которого была предоставлен несколько лет назад М.И. Мильчиком
⁸Забелло С., Иванов В., Максимов П. Указ. соч. С. 168.
⁹Орфинский В.П., Гришина И.Е. Типология деревянного культового зодчества Русского Севера. Петрозаводск, 2004. С. 148.
¹⁰Там же. С. 152.
¹¹Там же. С. 151-153, 171, 172.
¹²Karel Kuca, Jiri Langer. Drevene kostely a zvonice v Evrope. Svazek druhy zvonice. Praga, 2009. P. 196-198.
¹³Там же. С. 196-197.